– Наша дочь – самая прелестная девушка на балу.

Альва промолчала.

– Ее мать тоже прекрасна.

Альва оставила его стоять в одиночестве.

Последняя неделя в Париже. Дальше – Лондон. В Лондоне их ждал ужин с леди Альбертой Спенсер-Черчилль и ее сыном-герцогом, а также с парой десятков гостей и знакомых. Хотя именно здесь, в салоне графини Мелани де Пурталь, у Альвы появилась возможность помечтать о том, как темные блестящие волосы Консуэло украсит королевская корона – среди гостей графини был…

– Принц Франц Иосиф Баттенберг, – сообщила герцогиня Альве, которая сидела с ней рядом. – Многие считают, что он не так влиятелен, как его братья. Но если его влияние подкрепить достаточными средствами, в свое время он вполне может стать правителем Болгарии.

Альва окинула принца Иосифа взглядом. Высокий, стройный, вытянутый в струнку, с густыми волосами и привлекательным лицом… Она спросила:

– Кажется, один из Баттенбергов женился на дочери королевы – принцессе Беатрисе?

– Да, это был Генри. Виктория дала согласие на их союз, что пошло на пользу всем родственникам.

Открывшаяся перспектива заинтересовала Альву, и она не без гордости заметила:

– Несколько лет назад я говорила своей снохе: девочкам обязательно надо учить немецкий язык и историю Германии. Ее дочь на два года старше моей, но гораздо меньше подготовлена для того, чтобы занять положение в обществе.

Альва располагала некоторыми сведениями о семье Баттенберг, помимо свадьбы Генри и принцессы – она вспомнила, что лет десять назад старший из братьев был правителем Болгарии, но после конфликта с Россией и собственным правительством отрекся от власти. Она спросила герцогиню:

– А кто сейчас правит Болгарией?

– Принц Фердинанд Саксен-Кобургский. Королева не очень довольна этим выбором. – Альва надеялась, что герцогиня объяснит, что именно не устраивает королеву, но та лишь сказала: – Зато Баттенберг довольно хорош собой, не так ли? – На лице герцогини появилась знаменитая лукавая улыбка: – Только представьте себе, какие прелестные у них будут дети.

– Они едва познакомились, а вы уже думаете о наследниках!

– Такова жизнь. Он начнет ее добиваться, вот увидите. Мне нравятся Баттенберги. Они себя еще покажут, попомните мое слово.

Большую часть вечера Консуэло провела в беседах с принцем, который не отходил от нее ни на шаг. Альва заметила, как разрумянилась Консуэло – безраздельное внимание такого мужчины наверняка кружило ей голову (и было прекрасным контрастом общению с Уинти). Альва бывала в компании мужчин вроде принца в том нежном возрасте, когда дальше разговора дело зайти не могло. Она помнила, как сама сияла в свете той изысканности, на которую сейчас с такой радостью отзывалась ее дочь. Она помнила, как ее остроумные высказывания весьма занимали тех мужчин, а сама она занимала немаловажное место в сердце каждого из них (тогда она была в этом уверена), и она не сомневалась, что, когда она подрастет (а это случится совсем скоро, нужно чуть-чуть подождать), один из них, не важно кто, но непременно самый великолепный, придет к ее отцу с предложением.

– Если бы не моя мать…

– Вы бы сами носили корону? Возможно. Нам всем было жаль вас и ваших сестер. Но ведь вы добились своего! Вы правите лучшими людьми Америки, разве не так? И можете купить себе корону не хуже той, которую могли бы получить в наследство.

– Я ими не правлю – в лучшем случае, веду за собой. И, даже купив корону, я не получу титула. Я никогда не смогу купить статус и престиж, который есть у аристократии – хотя, как я убедилась, титул вовсе не является гарантией нравственности.

– Неужели? – удивилась герцогиня.

– Английский герцог Манчестер.

«И его жена».

– Да, это правда. Если можно выбирать, нужно делать это внимательно.

– В любом случае по-настоящему Америкой правит молодежь. За некоторыми весьма немногочисленными исключениями, леди постарше могли бы попросту не существовать. Одна из многих вещей, которые мне нравятся во Франции, – то, что подобные вам изысканные дамы, обладающие влиянием, никогда это влияние не теряют.

– Если только не растратят его впустую. Или не перестанут над ним работать.

– В вашем случае этого можно не опасаться.

– Совершенно верно. Ваше влияние также останется при вас, если вы не ошибетесь в выборе. – Герцогиня говорила о Консуэло и принце. Однако Альва думала об Уильяме.

Хотя Альва и пыталась игнорировать мужа и мысли о том, какие неприятности он ей принес, слова герцогини не шли у нее из головы до самого утра.

Она не хотела потерять все, что досталось ей таким трудом. Однако, если не предпринять никаких действий сейчас, все ее дальнейшее существование будет отравлено знанием о том, что произошло.

Но неужели жить в этой испорченной роскоши лучше, чем быть бедной и отвергнутой?

В юности ответ на подобный вопрос был очевиден.

Проведя бессонную ночь в размышлениях о том, как поступили бы на ее месте герцогиня или императрица, Альва отправила Уильяму записку с приглашением позавтракать у нее в комнате. Она надела скромное платье из голубой саржи, гладко причесала волосы, припудрила лицо, чтобы скрыть следы бессонницы, а в уши вдела простые серьги из жемчужин.

Приказала подать тележку с завтраком, села у маленького столика и стала ждать, глубоко дыша и готовясь в очередной раз сыграть нужную роль.

Войдя в комнату, Уильям уселся в кресло напротив.

– Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете сегодня, – сказал он, поднимая крышки с блюд и наполняя едой свою тарелку.

Голова Альвы раскалывалась, живот сводило. Она ответила:

– Очень хорошо, благодарю.

– Вы не хотите есть? – спросил он, заметив, что перед ней стоит лишь чашка кофе.

– Я решила требовать у вас развода по причине неверности.

Уильям откусил от колбаски.

– Я так не думаю.

– Я не прошу вашего позволения.

– Вы же сами говорили – мы должны защитить свою дочь и девочек Монтагю… – Уильям откусил тост, пожевал и проглотил: – О разводе не может быть и речи. Кроме того, я разводиться не хочу. Мы ведь отлично справляемся. И будем справляться еще лучше, если вы возьмете себя в руки.

– Попробуем сделать так. После того, как я с детьми уеду в Лондон, вы останетесь здесь и наймете женщину, которая сыграет роль вашей любовницы. Вы снимете для нее квартиру с прислугой в хорошем доме и будете регулярно наносить ей визиты. Станете брать ее с собой на ипподром. Сделаете так, чтобы друзья часто видели вас вместе. Не обязательно, чтобы это продолжалось долгое время. Хотя, если она вам понравится, можете ее себе оставить. Мне все равно. Когда новости о вашем поведении просочатся наружу, я устрою сцену, а затем передам все в руки своему адвокату. Вы выплатите мне денежную компенсацию, а также средства на содержание Мраморного дома и нового жилья в городе – наш общий дом вы обесчестили, теперь он ваш. Также вы гарантируете поддержку детей, которые останутся со мной. – Альва пододвинула к нему сложенную бумагу. – Здесь я обозначила общие детали.